ФИЛОСОФСКАЯ ГЕРМЕНЕВТИКА. Ерахтин А. В.
| 13.03.2013, 16:27 | |
Философская герменевтика получила широкое распространение на Западе в 70-80 годы XX века. Она претендует на универсальность и подчинение других философских направлений. Сам термин «герменевтика» появился в глубокой древности. В греческой мифологии Гермес почитался как изобретатель языка, письменности и считался вестником воли богов. «Воля» эта в изречениях оракулов выражалась в крайне сжатой, двусмысленной и загадочной форме. Она нуждалась в разъяснениях, истолкованиях для того, чтобы выявить внутренний скрытый смысл. Герменевтика и стала обозначать искусство истолкования истинного смысла полученного известия (при помощи различных технических правил, а также интуиции и догадок). Начала герменевтики восходят к античности. Одним из первых произведений, непосредственно связанных с рассмотрением герменевтической проблематики, принято считать сочинение Аристотеля «Об истолковании». С возникновением христианства искусство и теория истолкования на долгое время стали рассматриваться как инструмент правильного понимания Библии. Христианские богословы («отцы церкви») выделяли в священном писании несколько смысловых уровней. За первым, т.е. буквальным смыслом, они стремились обнаружить более глубокий, духовный смысл библейского послания. Тем самым они обратили внимание на то, что текст может иметь сложную, многозначную структуру. Если в начальный период христианства основным для герменевтики (экзегетики) было согласование Ветхого и Нового Заветов, то в дальнейшем ставится задача правильного усвоения смысла Библии и творений отцов Церкви. Именно в этот период герменевтика впервые получает онтологический статус, который в эпоху секуляризации христианства был утерян. Этот онтологический статус герменевтики базировался на том обстоятельстве, что основное событие в сфере познания уже свершилось: истина была уже высказана полностью и до конца. Христос не только искупил наши грехи, но и разрешил все наши сомнения, исправил все написанное в Священном Писании иудеев. Следовательно, единственной задачей могло быть постижение уже сказанного Иисусом Христом. Задача познания не в том, чтобы открыть что-то новое, но в том, чтобы правильно истолковать уже сказанное. Если же сказанное не поддавалось однозначной трактовке или если части, сюжеты Библии были противоречивы, то в ход пускались различные герменевтические приемы (например, символико-аллегорический метод). Почему же возможно говорить об онтологическом статусе христианской герменевтики? Дело в том, что и история, и природа, и человек и т.п. должны быть согласованы со Священным Писанием, найти в нем свое место, быть «вписанными» в текстовое пространство Библии. Прошлое было уже записано, будущее – возвещено в пророчествах. Отсюда возникает уникальный вид рациональности, свойственный Средним Векам – разум человека опирался лишь на самого себя, не была нужна ни наука, ни какой-либо внешний опыт. Именно поэтому не вставал вопрос о любых формах внешнего опыта, который мог бы подтвердить истинность того или иного положения, поскольку истинность достигается согласованностью с Библией, святоотеческой литературой и постановлениями различных церковных инстанций. Подлинная реальность Средневековья была, по сути, реальностью Священного Писания. Герменевтика, как исследование и толкование этой единственной истинной реальности, замещала и науку, и философию и т.д. Все теологические «суммы» могут быть рассмотрены как комментарии и толкования Библии. С секуляризацией христианства исчезает и тот онтологический статус, который приобрела герменевтика в средние века. В 17 веке место герменевтики как средства описания и восстановления истины заняло научное познание. Научное познание вытесняет герменевтику. Истолкование и познание опираются с этого времени на научный, прежде всего, математический метод. Герменевтика была оттеснена в область искусства. Для восстановления значимости герменевтики потребуется не один век. Фридрих Шлейермахер (1768 – 1834). В начале XIX века немецкий богослов и философ Ф. Шлейермахер значительно расширил понятие герменевтики, привнес в нее философское начало. Начав с анализа Библии, он в дальнейшем разработал метод герменевтического анализа, касающегося всех наук о духе и претендующего на реконструкцию внутреннего психического мира той или иной творческой личности, жившей в данную историческую эпоху. Пониманию подлежит не только дословный смысл сказанного или написанного тем или иным автором, понимание должно понять и самого творца-художника, его характера и психологии. Созданная Шлейермахером техника герменевтического анализа состоит из двух разделов: это метод дивинации и сравнительный метод. Метод дивинации напоминает собой интуицию или озарение, т.е. особое чувство, которое неизбежно возникает у человека после многолетнего изучения своей темы. Сравнительный метод предполагает грамматический анализ текста. Для этого нужно быть хорошим лингвистом, филологом. Шлейермахер делал акцент на «грамматической», лингвистической стороне истолкования. Согласно Шлейермахеру, внутренний смысл текста имеет индивидуально личностный характер. Психологическое понимание должно преодолеть временной барьер и оказаться в позиции так называемого «первоначального читателя». При этом эта позиция оказывается отождествлением с самим автором. Таким образом, цель «понимательных» процедур герменевтики есть постижение через анализ произведения самого автора. Шлейермахер сформулировал своего рода парадокс: герменевтика в состоянии вернее, адекватнее понять духовную индивидуальность истолковываемого им автора и то сплетение интуитивных побуждений, которое двигало его пером, чем полубессознательно и смутно понимал их сам автор. Применительно к Библии, например, Шлейермахер считает, что созданная им техника анализа позволяет снять созданную людьми тысячелетие назад ее словесную оболочку, чтобы затем постичь ее незамутненный божественный смысл. Именно со Шлейермахера началось восстановление значимости и онтологического статуса герменевтики, ибо проблема понимания и истолкования захватывает не только само художественное произведение, но оказывается и способом постижения человека, автора всей человеческой реальности. Вильгельм Дильтей (1883 – 1911). Шлейермахер считается классиком герменевтики. Дальнейшее развитие герменевтика получила у немецкого историка культуры, философа-иррационалиста, основателя понимающей психологии Вильгельма Дильтея. Продолжая развивать основные идеи Шлейермахера, Дильтей применил герменевтический анализ не только к литературе, но и к историческим событиям. Он представляет историю как большую непонятную книгу, подлежащую расшифровке и истолкованию. Дильтей рассматривает герменевтику как методологическую основу всего гуманитарного знания и возлагает на нее выполнение более фундаментальной задачи, чем та, которая была сформулирована Шлейермахером. Герменевтика у Дильтея должна была расшифровывать не только внутренний мир автора той или иной религиозной или философской концепции, а объективный дух соответствующей культуры, внутренние ценности эпохи. Важным шагом вперед можно считать соединение герменевтики с психологией и феноменологией. Дильтей сформулировал основную триаду герменевтики, состоящую из трех частей: 1) Вчувствование; 2) Выражение; и 3) Понимание. Суть этой знаменитой триады заключается в следующем: для того, чтобы адекватно понять текст или событие, надо вчувствоваться в то, что там происходило. Для этого надо много читать, писать, может быть всю жизнь. Затем нужно суметь выразить то, что вы почувствовали. Это тоже очень сложно. Но только после этого возможно понимание. Выступая с позиций критики «исторического разума», Дильтей доказывал, что основная проблема понимания истории – это, прежде всего, интуитивное переживание. «Факты, относящиеся к обществу, мы можем понять только изнутри, только на основе восприятия наших собственных состояний». «Жизнь», по мнению Дильтея, это духовный процесс, это постоянный поток ощущений, желаний, восприятий, представлений и т.п., который мы не можем познать умом. Главное здесь – это внутренний психологический опыт, интуитивное переживание фактов сознания. Возникновение философской герминевтики означало, что из учения о методе познания она превращалась в учение о бытии. «Человек есть существо, бытие которого заключается в понимании» - так формулируется основополагающий тезис философской герминевтики. Понимание оказывается не только способом познания, но и способом существования человека. Наиболее известными представителями философской герменевтики стали М. Хайдеггер, Х.Г. Гадамер, П. Рикёр, А. Апель, Т. Кун. Подчеркнутое Дильтеем значение герменевтической задачи для реконструкции событий общественной жизни, а также исследование внутреннего мира людей, ставших составной частью предмета изучения, были восприняты последующим развитием философии. Сомнение же вызывал излишний субъективизм (психологизм) методов, предложенных Дильтеем, которые он называл «вживанием», «вчувствованием». Стремление преодолеть их недостатки стимулировало дальнейшее развитие проблематики. Со времени Дильтея герменевтика тесно связывается с комплексом наук о человеке и обществе. Она стала рассматриваться в качестве одного из важнейших методов социально-гуманитарных дисциплин. Такое понимание стало этапом на пути расширения понятия герменевтики. Следующим шагом, сделанным уже в XX веке, стало возникновение философской герменевтики. Мартин Хайдеггер (1889 – 1976) В XX веке герменевтика в феноменологии М. Хайдеггера превращается в онтологическое философское учение. Задача феноменологии, по Хайдеггеру, способствовать постановке вопроса в онтологическом плане, то есть спрашивать не об условиях мыслимости сущего, а об условиях его бытия. Феноменология должна превратиться из исследования процесса смыслопорождения в исследование условий возможности онтологической постановки вопроса – вопроса о смысле бытия. Но поскольку такой вопрос может быть поставлен только исходя из особого места в бытии, каким является человеческое бытие (Dasein), постольку феноменология должна стать онтологическим исследованием человеческого бытия. Герменевтика, таким образом, есть феноменология человеческого бытия. Она выявляет онтологические параметры человеческого бытия, то есть те условия, благодаря которым человеческое существование может быть тем, что оно есть. Эти условия суть фундаментальные определения человеческого существования, его «экзистенциалы». К ним относятся «положенность» и «понимание». Dasein определено прежде всего не мышлением, а фактом своего присутствия в мире. Бытие всегда предпослано мышлению о нем. Согласно Хайдеггеру, акту сознания, в котором субъект противополагает себя объекту, предшествует изначальная вовлеченность мыслящего в то, что им мыслится: он всегда «преднаходит» себя в определенном месте или ситуации. Способ, каким осуществляется это нахождение, и есть понимание. Понимание реализуется через истолкование, интерпретацию. Поэтому, с его точки зрения, человеческое бытие изначально «герменевтично». Истолковывающее понимание, или понимающее толкование – основной модус, каким только и может осуществляться человеческое бытие. Собственно герменевтическим считается второй период творчества М. Хайдеггера, когда он сориентировал герменевтику на более глубинную онтологию, на само бытие. Уже вопрос о том, каков смысл слова «бытие», согласно Хайдеггеру, герменевтичен, ибо неразрывно слит с вопросом о смысле самого бытия. Посредством герменевтической онтологии анализ языка должен выявить «фундаментальную онтологию» предъязыкового бытия человека. Таким образом, Хайдеггер превращает герменевтику в философское учение, объектом которого является бытие. Основным для герменевтики становится вопрос не об условиях, при которых познающий субъект может нечто понять, а о том, как устроено то сущее, бытие которого состоит в понимании. Поскольку человеческое бытие есть всегда «бытие в мире», постольку мир с самого начала «предистолкован». Реальность, на которую направлено познавательное усилие субъекта, есть всегда проинтерпретированная, то есть определенным способом освоенная реальность. М. Шелер выдвинул идею, что язык представляет собой «социальное тело», выступающее в роли посредника между субъектами, которые им пользуются, и являющееся самостоятельным источником понимания. Эта идея, по существу, содержалась и в учении Хайдеггера, в его рассуждении о «скрытости» и «раскрытости» языка, о том, что речь выступает как «обиталище бытия». Из этого следует, что язык существует независимо от мышления, что не мышление выражается в языке, осуществляется через него, а, наоборот, последний со всеми его смыслами сам утверждает себя и раскрывает скрывающийся в нем смысл через мышление субъектов. Если для Шлейермахера и Дильтея герменевтический анализ текста должен был выявить подтекст, скрытый под языковым покровом субъективный мир, то для Хайдеггера этот анализ должен раскрыть сущность самого бытия, хотя и субъективную по своей природе. Ханс Георг Гадамер (р. В 1900). От идей Хайдеггера отправлялся и один из ведущих представителей философской герменевтики XX века, немецкий философ Ханс Георг Гадамер. Его концепция философской герменевтики принадлежит к числу наиболее полных и содержательных герменевтических теорий, созданных во второй половине 20 века. Книга «Истина и метод», принесшая Гадамеру мировую известность, нередко оценивается в качестве основополагающего фундаментального труда по герменевтике. Гадамер попытался суммировать и развить достижения своих предшественников. В своей концепции герменевтики он старается «удержать» и интенции шлейермахеровской герменевтики, и историзм Дильтея, и онтологическое измерение Хайдеггера, осуществляя своеобразный и довольно действенный синтез. Но в тоже время он стремится отмежеваться от субъективизма своих предшественников, подчеркивает «принципиальное» отличие современной философской герменевтики от традиционной. Если прежняя герменевтика выступает с претензией быть методологией наук о духе, то Гадамер провозглашает герменевтику универсальной философией нашего времени. Она призвана дать ответ на основополагающий философский вопрос: как возможно понимание окружающего нас мира, как в этом понимании воплощается истина бытия? Для Шлейермахера текст был как бы трамплином, который позволил бы углубиться в подтекст, дабы из-под синтаксиса и семантики языка выявить скрытый под их покровом субъективный смысл. Для Хайдеггера в подтексте речи должна быть выявлена онтология, причем на деле, крайне субъективная. Для Гадамера текст превращается как бы в окончательную реальность и в этом смысле становится предметом философии. Текст оказывается самостоятельным в отношении, как автора, так и его среды, эпохи, поэтому задача герменевтического исследования усматривается теперь не в выявлении мыслившихся в свое время подтекстов, а в обнаружении различных возможных (а значит, и тех, которых еще не было) интерпретаций. Дело герменевтики усматривается уже не в репродукции прежних смыслов, а в производстве новых. Факты текста, как и факты истории, рассматриваются при таком подходе как бесконечно пластичный и зыбкий материал, в котором скрывается неисчерпаемый кладезь самых различных интерпретационных возможностей. Лейтмотив герменевтичекой онтологии Гадамера состоит в том, что выражение «быть» означает «быть понятым в языке», а «быть понятым» значит «быть истолкованным». Как и Беркли, герменевтики признают существование многих «Я», но в отличие от него, они считают, что «философ должен заниматься только тем бытием, которое «ухвачено» языком». Поэтому «задача метафизики – сделать бытие выразительным и заставить его говорить». Отсюда основной вопрос философии должен принять следующий вид: что такое «понимание языка» и как этого достичь? Как обеспечить понимание автора интерпретатором и как определить то, что связывает в отношении «понимание» двух субъектов? В свете всего этого основным вопросом герменевтики является не соотношение сознания и бытия, а соотношение одного субъекта с другим – автора текста и интерпретатора – через язык, являющийся не просто посредником между ними, но и основой бытия. Существовать для новейших представителей герменевтики означает «быть понятым в языке», «быть истолкованным». Нетрудно заметить, что решение основного философского вопроса в понимании герменевтиков оставляет нас в области субъективного, не выводит нас во внешний мир. Более того, герменевтики, по существу, отрицают объективную истину, поскольку считают вполне закономерным различную трактовку (понимание) одного и того же положения, теории, концепции. Но Гадамер отвергает любые упреки в субъективизме, и тем более в солипсизме. Герменевтика, доказывает он, отнюдь не отрицает субстанциальности мира. Но что, по его мнению, является основой герменевтической онтологии, основой бытия? Вслед за Хайдеггером он повторяет: бытие есть язык. Только в языке, который изначально направляет познание человека, формирует его опыт, открывается человеку истина бытия. Язык – это среда, где Я и Мир выражаются в изначальной взаимопринадлежности. Язык – то, что в нем высказано, образует мир, в котором мы живем. Именно язык априори обусловливает и границы, и способ понимания нами собственного мира и мира истории. Таким образом, мы видим, что у Гадамера герменевтика имеет определенный онтологический статус. Она есть не только понимание и интерпретация того или иного текстового материала, но и познание и самопознание человека и человечества. Центральным методологическим принципом герменевтики является «герменевтический круг». Герменевтический круг – это особенность процесса познания, связанная с его циклическим характером. Герменевтический круг был известен уже античной риторике, а также средневековой патристике. Например, Августин обратил внимание на то, что для понимания священного писания необходимо в него верить, но для веры необходимо его понимать. У Шлейермахера герменевтический круг – это принцип понимания текста, основанный на взаимосвязи части и целого: понимание целого складывается из понимания отдельных частей, а для понимания частей необходимо понимание целого. С этой точки зрения понимание текста есть движение по кругу от целого к части и от части к целому. Что ждет исследователя в конце пути, можно ли выйти из круга понимания? Шлейермахер видит такую возможность только в одном случае – когда интерпретация и смысл произведения совпадут. Этот акт совпадения Шлейермахер называет конгениальностью. Метод герменевтического круга становится основным методом в последующих герменевтических концепциях. У Дильтея, например, в качестве элементов герменевтического круга (части и целого) выступает текст и биография его автора. Идея герменевтического круга предполагает, что беспредпосылочного понимания не существует. Для того, кто взялся за решение задачи понимания какого-либо текста или просто высказывания, субъект так или иначе имеет некоторое представление о том, что предстоит понять. Субъект уже настроен на определенную «волну», безотчетно ожидает от воспринимаемого текста того, что соответствует его представлениям о смысле текста. В эпоху, когда объектом истолкования являлась Библия, предпосылкой понимания ее текста выступала вера в истинность священного писания. С точки зрения современной герменевтики всегда существует некоторое пред-понимание, т.е. первичное понимание, предшествующее дальнейшему углублению в смысл текста. Согласно Хайдеггеру, как только в тексте начинает проясняться какой-то смысл, истолкователь дает предварительный набросок смысла всего текста. Вместе с тем, первичное прояснение смысла становится возможным благодаря тому, что истолкователь с самого начала ожидает найти определенный смысл в тексте. Содержание первичного понимания определяется в своих самых фундаментальных чертах традиций гуманитарной культуры, к которой принадлежит субъект, и, в конечном итоге, - языком. В философии науки герменевтический круг разрабатывается как взаимообусловленность теории и факта: факты, из которых строится теория, всегда концептуально нагружены, их отбор и интерпретация обусловлены той самой теорией, которую они должны обосновать. Определенный рациональный смысл в различных вариантах «герменевтического круга» имеется. Здесь налицо своеобразная диалектика целого и части: слово может быть понято только в контексте фразы, фраза – только в контексте абзаца или страницы, а та – лишь в контексте произведения в целом. Однако понимание произведения в целом в свою очередь невозможно без понимания до этого его частей. Есть разные выходы из этого круга. Можно быстро пробежать текст глазами. Можно читать по оглавлению. Можно – послушать другого. Но это только попытки понять, они годятся для понимания проблемы, но не ее решения. Этой проблеме очень большое внимание уделяет Гадамер в работе «Истина и метод. Основные черты философской герменевтики». (М., 1988). Работа очень сложная для понимания, но в ней есть интересные главы о Шлейермахере и Дильтее. Очень большое внимание Гадамер уделяет проблемам перевода текста. Можно ли точно перевести текст? Переводчик верно схватывает сюжет и фабулу, но все остальное делает по-своему, поскольку построчный перевод искажает текст. Что же мы читаем в конечном итоге – Шекспира, Лодзинского или Пастернака? Герменевтики подчеркивают, что в истории активно действуют «живые личности», ставящие перед собой определенные цели и руководствующиеся определенными ценностями и идеалами. Но деятельность людей они трактуют как только созерцательно-психологически. Не случайно последователь Гадамера А. Димер, выступая на XVI Всемирном философском конгрессе, резко выступил против 11 тезиса Маркса о Фейербахе. Он заявил, что принимает первую часть тезиса, но решительно отвергает вторую, ибо задача философии – не изменять, а только интерпретировать мир. Димер объявил марксизм герменевтической философией, поскольку Маркс призывал искать за идеологическими конструкциями их реальное содержание. Впрочем, герменевтическими философиями объявляются любые концепции, так или иначе затрагивающие проблему смысла. Некоторые марксологи использовали герменевтические идеи в русле своих претензий на «более верное, чем у самого Маркса» понимание и истолкование его произведений. Они предлагали «обогатить» марксизм герменевтикой, а заодно сблизить Маркса с Фрейдом, поскольку считали, что оба мыслителя якобы стремились к одному и тому же, а именно вскрыть неосознаваемый людьми подтекст их сознания. Эти претензии базируются на софистическом использовании формул Маркса о том, что «анатомия человека – ключ к анатомии обезьяны». Один из смыслов этой формулы состоит в том, что с позиций более зрелого этапа развития можно достичь более верной и глубокой точки зрения на то, что происходило в прошлом. Герменевтики же интерпретировали это положение в том смысле, будто современный мыслитель может истолковать учения и взгляды прошлых времен в духе собственной «модели». Философская герменевтика характеризуется крайним релятивизмом и безграничным мировоззренческим плюрализмом. Вместе с тем проблемы, которые обсуждают герменевтики, весьма актуальны. Предпонимание, понимание, интуиция, интерпретация, объяснение и т.д. – важные теоретико-познавательные категории. Они успешно работают в таких имеющих большое гуманитарное значение науках и сферах деятельности, как история и семиотика, логика и гносеология языка, философия и литературная критика, переводческая деятельность и т.д. Философская герменевтика рассматривает сквозь призму понимания весь объем человеческих взаимоотношений. Ее высокий моральный пафос связан с озабоченностью опасными последствиями разобщенности людей, с возрастающими трудностями установления взаимоотношения, со стремлением уяснить пути к взаимному пониманию. Герменевтическое учение обнаруживает ряд черт, явственно отличающих его от философской классики. Во-первых, оно ясно показывает, что субъект более сложен, чем обрисовывался классическими представлениями. В частности, он не представлен только лишь сознанием, т.е. исключительно тем, что осознается. Сознание – лишь тонкая пленка, покрывающая глубокие пласты человеческой субъективности. Во-вторых, противопоставление человека (субъекта) и мира (объекта) оправдано только в узких рамках – для методологических потребностей классического естествознания. В действительности же человек погружен в мир, является его неотъемлемой частью. Бытие человека есть составная часть мирового бытия. А раз это так, то осваивать и познавать бытие можно только на пути углубления и расширения познания человеческого мира. В стремлении преодолеть субъектно-объектный подход герменевтика родственна феноменологии. Л и т е р а т у р а: Гадамер Г.Г Актуальность прекрасного. М., 1991. Дильтей В. Категории жизни. // В.ф., 1995, № 10. Дильтей В. Воображение поэта. Соч. //В.ф., 1995, № 5. Михайлов В.В. Современная философская герменевтика. Минск, 1986. Рикёр П. Герменевтика, этика, политика. М., 1995. Рикёр П. Конфликт интерпретаций. Очерки о герменевтике. М., 1995. Рикёр П. Человек как предмет философии. // В.ф., 1989, № 2. | |
| Категория: Философия. Ерахтин А.В. | | | |
| Просмотров: 4128 | Загрузок: 0 | |
| Всего комментариев: 0 | |